А я вполне бы обошелся бутылкой виски и без всеобщих лобызаний и братской любви какой бы там ни был год на местном календаре, даже если в этот год и в этот месяц на самом деле цветут камни.
Название: Катейкийохиттомарилион
Автор: Disgraced
Бета: ScaryKawaii, Narmo Ilfirin
Фэндом: KHR!
Персонажи/пейринги: Реборн, Тсуна, Вария
Рейтинг: R для данной части
Жанр: стёб, экшн и укур хД
Размер: планируется миди
Статус: в процессе
Дисклеймер: всё принадлежит Амано
Размещение: только с разрешения автора
Предупреждения: авторское видение характеров, своеобразный юмор.
От автора: Описанное здесь является истинной правдой, не укладывающейся в рамки стандартного японского мультипликационного сериала. Основной целью автора была попытка детально разобрать и структурировать суть этого анимэ и феномен яоя в целом.
Пролог и первая глава
Вторая глава
Третья главаГлава Третья
Дом Савада с мезонином. Намимори.
Мафиозные семьи зародились приблизительно в седьмом веке нашей эры. Исторически, с развитием общества, они пришли на смену многочисленным гильдиям разбойников, попрошаек, ассасинов, пиратов и интернет-провайдеров, потому что кумовство всегда побеждает любую финансовую шиштэму. Изначально подобия семей существовали в России и Японии. Но вскоре все якудза сделали себе сеппуку, а русские братки перекрасили волосы и погрязли в аниме-тусовках. Так и сложилось, что на страже мира и порядка остались только итальянские мастера.
Вонгола всегда была одной из самых влиятельных семей Италии и прилегающих провинций вплоть до Будапешта. Согласно официальной версии, основателем семьи Вонгола считался некий Джотто, блондинистый паренек с варежками, пылающую решимостью физиономию которого всегда можно было видеть на парадном гобелене в главной зале замка Девятого.
За прошедшие столетия всего сменилось девять правителей Вонголы. При этом число хранителей по-прежнему было шесть. Все патриархи сражались с мировой несправедливостью с помощью самых разных прибамбасов, как-то: пистолеты, вилки, ножи и газета «Правда». Но варежки, как орудие убийства, в итоге вернулись снова – на этот раз к воеводе-инфанту Саваде Тсунаёши.
Для галочки необходимо сказать, что все семьи представляли собой четкую взаимосвязанную структуру, в которой веками ничего не менялось. Внутри этого субсоциума были свои группировки торговцев, как семья Бовино, или формирования боевиков, как Вария, например. Были также свои стражи порядка. В более позднее время эту функцию взяли на себя семьи Червелло и Креведко.
Но изначально территория семей была поделена на участки. Одним из участковых и был мастер Реборн, специалист по стрельбе хамелеоновскими какашками. Еще до посвящения в младенцы-Аркобалено, проведенного согласно ритуалу самого Альцгеймера, Реборн занимался, в основном, трудными подростками. А потом это и вовсе стало его хлебом насущным и бичом божьим. На протяжении долгих лет Реборну-сан приходилось превращать изнеженных детей олигархов в стальных бойцов ножа и монтировки. Все шло хорошо. Но на Саваде Тсунаёши киллер-репетитор запнулся и продолжил возиться с ним даже после того, как Тсуна получил-таки кольцо и варежки со стразами. Причина была в том, что Тсу-кун был знатный ссыкун, и победить страх ему удавалось только с помощью волшебных экскрементов Леона, а впоследствии и цукерочками с кокаином, регулярно покупаемыми у наркодельца Базиля. Да и то, постоянного эффекта это не давало.
Вот и сейчас, находясь в доме своих родителей, десятый властитель семьи Вонгола Савада Тсунаёши ерзал на табуретке перед Реборном и мучался от недоброго предчувствия. Киллер-репетитор велел ему явиться перед самым началом операции по внедрению агента Мукуро в обитель Варии, и ничего хорошего это не сулило. Сам Реборн, обложившись игрушечными чемоданчиками, примерял маскировочные костюмы, ежеминутно превращаясь то в очкастого младенца-академика, то в брутального младенца-самурая.
Рядом пафосно сканировал комнату Хранитель Урагана Гокудера Хаято. Иногда он поглядывал на умостившуюся на подоконнике шпалу, Хранителя Дождя Ямамото Такеши. Тот поплевывал вниз, пытаясь попасть в чашку кофе, оставленную Хаято на летнем столике у порога. Кроме этих двоих, в комнате присутствовали также местные исполнительницы ролей бессмысленных домохозяек, девочки Хару и Киоко, обе возились со своими убогими косметичками. Что-то затевали.
– А где Мукуро, Реборн? – нарушил молчание Тсуна. Он помнил, как матерый зэк, виляя бедрами, слинял в ближайшую подворотню, едва ступив с перрона на родную землю.
– Вот что, Тсуна, – не слыша его, загнусавил сенсей, – нам с тобой предстоит сложная миссия…
– Нам?! Так Мукуро же…
– Не перебивай, даме Тсуна, слушай внимательно, потому что от твоего внимания будет зависеть твоя жизнь! – прикрикнул Реборн, натянув на себя костюм крота поверх костюма шипастого каштана, – Мы с тобой отправимся в замок Варии…
– Ииии!
– …для предварительного сбора информации и, так сказать, затравки! Мы с Мукуро придумали хитрый план и назвали его «Шаболда-нарасхват». Но потребуется твоя помощь и строгий контроль над ситуацией. Ты же у нас Джудайме, йитить тебя в пламя. Кстати, как тебе костюмчик? Эта материя защищает от всех излучений Тринисетте, разрушающих структуру клеток Амриты, присутствующих в организме всех Аркобалено, Прокси и Хатиффнатов…
Он натянул на себя что-то белое из латекса, и стал похож на презерватив с глазками.
– Ты вылитый Вайпер! – ошарашенно промямлил Тсуна. – Только белый…
– Давай не будем отвлекаться. Теперь твоя очередь, переодевайся!
– Зачем?! – обалдел Тсуна, уставившись на брошенную перед ним груду тряпок, явно женских.
– Даме Тсуна, меньше слов, больше дела, и постарайся не падать в обморок, когда все начнется…
Тсуна в ужасе оглянулся на девочек, подкрадывающихся к нему с помадой и тенями.
Особняк Занзаса Вонгольского, именуемый также общежитием имени Хибари Кёи. Спорная территория итальянской мафии и дисциплинарного комитета Намимори.
Входная дверь квартиры хлопнула так, что осыпалась штукатурка. Высокая фигура, увенчанная копной длинных, почти до колен, белых волос, зашагала вниз по лестнице, сурово перепрыгивая сразу через три ступеньки и сопливых соседских детей. Уже внизу раздраженный до невозможности обладатель белокурой шевелюры остановился и с болью в голосе высказался в пустоту:
– Как же он меня достал, этот алкаш! Ты ему «Ня!» – он тебе «хня!» Уйду нафиг, не любите вы меня!
– Все тебя любят, Скуалушка. Ты самый лучший!
Из бокового коридора навстречу засеменил несуразный человек в пестрой одежде, да еще с зеленым хохолком на голове. Фигурка взобралась на две ступеньки выше и прижала голову Скуалушки к своей груди. Чмокнула в затылок.
– Не любите! – пробубнил тот и вдруг басом разревелся.
– Ну, ну, – ответил ему Зеленый Хохолок и попытался убаюкать голову на груди.
Через пару минут оба присели на ступеньки.
– Луссурия, скажи мне, друг, почему наш предводитель, наш вождь, светоч наших небес и основание храма сердца моего – такая паскуда? Стоит мне попытаться утешить его, я получаю стаканом в лоб, стоит пожурить – сапогом по жопе. Он всегда был изрядным козлиной, даже в те времена, когда Император Мечей еще был жив, но после своего возвращения он окончательно охамел. Поселил нас всех в одной комнате, а вторую забрал себе, хотя я должен делить ее с ним, как второй по старшинству…
– А почему это ты второй по старшинству? – возразил зеленовласый Луссурия, – Между прочим, это меня господин назначил любимой женой!
– Во-первых, никто тебя не назначал. Во-вторых, Занзас твою кандидатуру даже не рассматривал. Трахаться с Москами – твоя судьба… – заявил чей-то тонкий мальчишечий голос.
Из-за портьеры, прикрывающей высокое сводчатое окно, показался гибкий парнишка с улыбкой Чеширского Кота. Глаза парнишки полностью закрывала челка, однако это ему не мешало – ориентировался он по приборам. На челке набекрень сидела диадема, усыпанная мелкими брильянтами. На диадеме, хорошенько приглядевшись, можно было рассмотреть старательно затертую надпись «Мисс Владивосток-2000». Он грациозно выскользнул из своего укрытия, присел рядом с пригорюнившимся Скуалой, достал из кармана скальпель и маленький пластиковый пакетик. Содержимое пакетика было высыпано вдоль скальпеля и виртуозно отправлено прямо в ноздри обладателя. Парнишка тихо хихикнул и вдруг оглушительно чихнул, разбросав дюжину скальпелей по коридору.
– Император Мечей был наследником, – нараспев произнес он, – Кроме него из всей Варии за всю историю был только один представитель королевской крови. И это я, принц Самуил Бельфегор Пятнадцатый. Соответственно, я, принц Самуил Бельфегор Пятнадцатый, и являюсь вторым по статусу после Занзаса.
– А Вайпера лысого тебе в ноздрю не загнать?! – рявкнул Скуало, – Еще раз такое скажешь, лицо обглодаю!
– Хамите, парниша! – прошипел Бельфегор.
– Мальчики, не ссорьтесь! – запричитал Луссурия, – Вы оба самые лучшие, самые красивые. И вообще, какой смысл спорить, коли вся Вария в полной жопе. Чтоб их паралич разбил, Вонголу эту! Ой, милые, чтоб мне век сосать без остановки, появись они сейчас здесь, все глаза бы выцарапал…
Большая двустворчатая дверь, ведущая в замок, отворилась, впустив двоих. Луссурия, Бельфегор и Скуало, словно по команде, отодвинулись, пропуская совсем маленького благообразного старичка в кимоно и чудовищно раскрашенную девочку-лоли, хлопающую огромными испуганными глазами так, что, казалось, еще пара взмахов, и полуметровые ресницы вознесут ее под потолок. Старичок чинно прошествовал до первого пролета и обернулся. Вслед за ним все трое тоже перевели взгляд на девочку.
Девочка стояла перед ними белая, словно снег. Алые губки дрожали, впалая грудка без какого-либо намека на женские груди ходила ходуном, японские ножки крестиком в белых чулочках с оборочками вот-вот должны были подкоситься, взгляд гигантских фаянсовых глаз блуждал по лицам варийцев.
– Сасако, дитя мое! – произнес старичок голосом Реборна, – Не заставляй себя ждать…
– Иииии… – тихо сказала Сасако-тян.
– Сасако, дитя мое! – с нажимом повторил старичок, – Поднимайся скорее… Сука…
Девочка тенью проскользнула мимо удивленно застывшей фауны и зацокала каблучками по ступенькам. Наверху хлопнула дверь.
– Кажись, к нам! – переглянулись трое и, мешая друг другу, вскарабкались по лестнице. Заходить никто не стал, но три уха приникли к двери. Никто не был уверен, но всем показалось, что старичок шепнул девочке на ухо: «Что бы ни случилось – молчи и не двигайся!»
После второго расформирования Варии почти все комнаты были куплены мелкими семьями, и когда Занзас был досрочно освобожден, ему пришлось испытать все тяжести дворянина в коммунистической России. Им были приобретены всего лишь две комнаты дома, некогда принадлежавшего Варии, а также подвал, в котором стоял генератор, питавший энергией все здание.
Боевая группа семьи Вонгола была самой опасной из всех известных. В том числе, и для самой Вонголы. Боссом ее являлся приемный сын девятого патриарха семьи, Занзас Вонгольский, пребывающий в опале у своего отца за попытку военного переворота. После провала этой операции Занзас был заточен в замороженное пламя посмертной воли, однако умудрился разморозиться и устроить настоящую дуэль с Вонголой и лично Джудайме. Эти события вошли в историю, как Инцидент с Колыбелью и Битва за Кольца Вонголы, с ними вы можете познакомиться в любой библиотеке имени Джудайме в вашем городе. А наша история пойдет о том, что было дальше.
Занзас Вонгольский был высоким чернявым отморозком двадцати четырех лет. Отличительной его чертой являлся скверный характер. От этого Занзас много пил. А когда он пил, он мрачнел, и настроение его портилось окончательно.
Однажды главный медик Варии, которого звали Луссурия Инфузория, попытался разорвать этот порочный круг и закодировал своего предводителя. Занзас за три мучительных недели таки раскодировался, а потом, по всем правилам мафиози, опустил и зафоршмачил Луссурию, чем обрек его на пассивно-гомосексуальный образ жизни до конца его дней.
Раньше, кроме медика, в Варии имелись также свои казначей и робот. Но после позорно окончившейся битвы за кольцо Вонголы, казначей младенец-Аркобалено по имени Вайпер был изгнан за попытку бежать с поля боя. Его запихали в маленькую коробочку и ради смеха отправили с оказией какому-то профессору, изучавшему какие-то коробочки. К слову, посылка натолкнула профессора на изобретение коробочек, из которых бы вываливались маленькие верещащие животные. Что касается робота, Тсуна превратил его в груду металлолома, которую сдали семье Бовино. Впоследствии груда пошла с аукциона и была приобретена семьей Мильфиоре.
То, что осталось от некогда могучего воинства Варии, не внушало доверия и вгоняло Занзаса в еще большую депрессию. Прежде всего, подросток-наркоман Самуил Бельфегор. Бельфегор был королевских кровей и этим оправдывал свою жестокую привязанность ко всяким галлюциногенам, заставлявшим его видеть какие-то нити и ножи, которые по ним скользили. Полный бред! Впрочем, под кайфом Бельфегор сражался хорошо, только поэтому предводитель Варии терпел всю эту ахинею с ножами и нитками.
Второй представитель нынешней Варии, мастер-мечник Скуало Супербия, пострадал после битвы больше всех. Во-первых, он был побежден Хранителем Дождя Вонголы Ямамото Такеши. Во-вторых, его проглотила акула. В-третьих, акула им опорожнилась. Последний факт нанес гордости меченосца Варии фатальный удар, в связи с чем Скуало сошелся с Луссурией, купил видеокамеру и отправился в паломничество, в течение которого избил почем зря сотню ни в чем не повинных людей.
Последним представителем Варии был британец Леви - высокий худощавый человек, предпочитающий одежду темных тонов и таскавший за спиной ворох зонтиков. Леви был помешан на электричестве и всем, что с ним связано. Этот вариец был единственным полноценным победителем в своем бою с Вонголой за кольцо, потому Занзас осерчал на него особенно люто и отправил в бессрочную ссылку в подвал особняка, сидеть на генераторе и вырабатывать электроэнергию.
В настоящий период времени Вария переживала не лучшие времена. Совет семей лишил группировку всяческих полномочий, папа Девятый обрубил финансирование, Червелло следили за каждым шагом, лишая возможности начать какую-либо деятельность против Вонголы, в магазинах исчез любимый плавленый сырок, а варийцам, судя по всему, отбили последние мозги. От этого Занзас пил еще больше. И неизвестно, чем бы закончилась история неудачливой боевой группы Вонголы, если бы однажды Занзасу, исследовавшему чердак в поисках спиртного, не попалось на глаза кое-что получше, а именно всеми забытый старый сундук Императора Мечей.
Занзас сидел в полутемной комнате, в своем любимом кресле, отвоеванном у соседей после возвращения. На нем была длинная шелковая сорочка и сатиновые семейные трусы в черно-белых тигрятах. В одной руке уместился граненый стакан, а во второй он держал маленькое колечко.
– Я знал, – ухмыльнулся Занзас, катая колечко между пальцами, – Нюхом чуял, что вся Вонгола не более чем пешки в давно забытой игре...
Дверь хлопнула. Занзас вздрогнул, уронил кольцо в стакан и машинально выпил. Спустя секунду пришло осознание происшедшего. Предводитель Варии зыркнул яростным взором в сторону входа и обложил изысканным японским матом вошедших.
– Ты, баккара, кто? Почему без предварительной записи, ёбанаримо?!
– Ишь ты, – удивился вошедший, – сам итальянец, а матерится, как заправский оябун…
– Ты кого оябуном назвал, смерд?!!
Занзас вскочил и, шлепая босыми пятками, приблизился вплотную к мелко задрожавшему старичку в кимоно. Тут он заметил, что старичок не один – у стены, спрятавшись в тени, стояла полумертвая от страха девочка-лоли. Присутствие дамы немного отрезвило Занзаса, он почесал живот и вернулся в кресло.
– Оябун сиречь предводитель, о пернатоликий! – поспешно пояснил старичок и низко поклонился.
– Слушай, ты, сиречь пернатоликая, если жить охота, постарайся уложиться в минуту со своими объяснениями. И говори нормальным современным японским языком, а то прибью! Кто такой и какое у тебя ко мне дело?
– Звать меня Игнашкой, – запел старик, – из Бовино мы! Сам я торгаш, давеча прознал, что сам Занзас Вонгольский откинулся и пришел, тык скыть, собственнолично выразить свое глубочайшее уважение…
– Давай короче, а?
– …дык и сделочку обоюднополезную предложить. Сам я уже человек в летах, простым торгашом быть нефартово, вот решил у тебя место предводителя Варии выкупить…
Занзас не верил своим ушам. Такой наглости эти стены не слышали с тех пор, как юный Скуало предложил старшему варийцу руку и сердце, в связи с чем отгрёб медовый месяц в реанимации.
– Хочу быть варийским воеводой, – продолжил старичок, – а за то, Занзас, вот тебе тысяча йен императорскими червонцами и эта прекрасная дева из рода Бовино. Она, правда, под себя ходит и совсем не разговаривает, но молчаливая наложница – это ведь само то, мы-то знаем, да?..
– Пээздоос… – послышалось за дверью, а девочка-лоли икнула от ужаса и продемонстрировала, что в самом деле умеет ходить под себя.
В комнате потемнело, Занзас приподнялся на локтях над креслом и извлек из потайных кармашков в трусах два огромных пистолета. Перышки за ушами мелко дрожали, вторя нервному тику перекошенного от ярости лица. С утробным звуком из Занзаса выскочило кольцо и выкатилось из широкой штанины семеек на пол.
В последний миг, когда перед глазами Джудайме уже проносились картины из его безрадостной жизни, обе фигурки вдруг накрыла зеленоволосая тень.
– Минуточку, босс, минуточку! – зачастил Луссурия.
– Шеф, я уверен, нашим гостям есть еще что добавить… – вторил ему Бельфегор, обнимая смертников за плечи, – Шеф, ну это же так ржачно. Ну шеф, плииииз…
– Пээздоос… – замогильно протянул Скуалло, медленно вытаскивая из ножен клинок и перекрывая им путь к отступлению.
– Конечно, есть что добавить, – ощерил беззубый рот старик, – как не добавить, когда есть что! Давеча опять же прознал я, о двуствольный, что Вонгола ежегодно колечки свои сдает на чистку. Как же без ентого, без чистки-то? Оно ж известно, без чистки металл мутнеет и портится, а им-то, болезным, еще двести серий…
Занзас при упоминании своих заклятых врагов замер и пораскинул проспиртованными мозгами. А вдруг этот Бовино действительно владеет какой-то полезной информацией? А прибить его Занзас всегда время найдет.
– Продолжай… – великодушно кивнул он и осел обратно в кресло.
– Так я и говорю, раз в год один из хранителей берет все кольца и инкогнито чешет через всю Азию в ближайшую ювелирную мастерскую. И в дороге зело уязвимый оказывается. В этот год кольца понесет Хранитель Тумана Рокудо Мукуро собственной персоной. Так я вам наводочку-то дам, а вы его, соколика, и прихлопнете. По рукам?
Занзас крепко задумался.
Разумеется, не было и речи о том, чтобы отдать этому выжившему из ума старику место предводителя боевой группы. Однако пока стоило поплясать под его дудку и провести разведку боем. Чем черт не шутит, возможно, удастся лишить Вонголу их сокровищ. А возможно, и добыть их вместе с одним из хранителей в придачу. Самому Занзасу кольца что мертвому припарка, но подкозлить Вонголе – идея неплохая во все времена…
– Договорились, старик, укажи нам маршрут хранителя, и получишь свою награду.
В этот момент ушедший глубоко в свои мысли Занзас приметил, наконец, что юркий старикашка поднял с пола кольцо и с обеспокоенным видом его рассматривает. Он поспешно отнял побрякушку и спрятал ее в кулаке.
– Всё! Позже с вами свяжусь, – он указал на выход и попутно извлек из-под кресла бутылку виски, – А теперь все проваливайте, командир думать будет…
Япония. Где-то в огородах.
Спустя время, когда страшный особняк скрылся за кронами деревьев, Тсуна, наконец, обрел способность говорить.
– Ребоорн!!! А что будет, когда они не обнаружат кольца? Они ведь могут убить Мукуро!
– Не убьют, – ответил Реборн, – Кольца при нем будут по-любому, и он попадет в плен, если не окажет лишнего сопротивления. Необходимо сделать так, чтобы кольца не попали им в руки, а Мукуро – попал.
– И как же нам это сделать?
– Я откуда знаю, ты у нас Джудайме – ты и думай!
Реборн ухмыльнулся и эффектно поправил шляпу.
Автор: Disgraced
Бета: ScaryKawaii, Narmo Ilfirin
Фэндом: KHR!
Персонажи/пейринги: Реборн, Тсуна, Вария
Рейтинг: R для данной части
Жанр: стёб, экшн и укур хД
Размер: планируется миди
Статус: в процессе
Дисклеймер: всё принадлежит Амано
Размещение: только с разрешения автора
Предупреждения: авторское видение характеров, своеобразный юмор.
От автора: Описанное здесь является истинной правдой, не укладывающейся в рамки стандартного японского мультипликационного сериала. Основной целью автора была попытка детально разобрать и структурировать суть этого анимэ и феномен яоя в целом.
Пролог и первая глава
Вторая глава
Третья главаГлава Третья
Дом Савада с мезонином. Намимори.
Мафиозные семьи зародились приблизительно в седьмом веке нашей эры. Исторически, с развитием общества, они пришли на смену многочисленным гильдиям разбойников, попрошаек, ассасинов, пиратов и интернет-провайдеров, потому что кумовство всегда побеждает любую финансовую шиштэму. Изначально подобия семей существовали в России и Японии. Но вскоре все якудза сделали себе сеппуку, а русские братки перекрасили волосы и погрязли в аниме-тусовках. Так и сложилось, что на страже мира и порядка остались только итальянские мастера.
Вонгола всегда была одной из самых влиятельных семей Италии и прилегающих провинций вплоть до Будапешта. Согласно официальной версии, основателем семьи Вонгола считался некий Джотто, блондинистый паренек с варежками, пылающую решимостью физиономию которого всегда можно было видеть на парадном гобелене в главной зале замка Девятого.
За прошедшие столетия всего сменилось девять правителей Вонголы. При этом число хранителей по-прежнему было шесть. Все патриархи сражались с мировой несправедливостью с помощью самых разных прибамбасов, как-то: пистолеты, вилки, ножи и газета «Правда». Но варежки, как орудие убийства, в итоге вернулись снова – на этот раз к воеводе-инфанту Саваде Тсунаёши.
Для галочки необходимо сказать, что все семьи представляли собой четкую взаимосвязанную структуру, в которой веками ничего не менялось. Внутри этого субсоциума были свои группировки торговцев, как семья Бовино, или формирования боевиков, как Вария, например. Были также свои стражи порядка. В более позднее время эту функцию взяли на себя семьи Червелло и Креведко.
Но изначально территория семей была поделена на участки. Одним из участковых и был мастер Реборн, специалист по стрельбе хамелеоновскими какашками. Еще до посвящения в младенцы-Аркобалено, проведенного согласно ритуалу самого Альцгеймера, Реборн занимался, в основном, трудными подростками. А потом это и вовсе стало его хлебом насущным и бичом божьим. На протяжении долгих лет Реборну-сан приходилось превращать изнеженных детей олигархов в стальных бойцов ножа и монтировки. Все шло хорошо. Но на Саваде Тсунаёши киллер-репетитор запнулся и продолжил возиться с ним даже после того, как Тсуна получил-таки кольцо и варежки со стразами. Причина была в том, что Тсу-кун был знатный ссыкун, и победить страх ему удавалось только с помощью волшебных экскрементов Леона, а впоследствии и цукерочками с кокаином, регулярно покупаемыми у наркодельца Базиля. Да и то, постоянного эффекта это не давало.
Вот и сейчас, находясь в доме своих родителей, десятый властитель семьи Вонгола Савада Тсунаёши ерзал на табуретке перед Реборном и мучался от недоброго предчувствия. Киллер-репетитор велел ему явиться перед самым началом операции по внедрению агента Мукуро в обитель Варии, и ничего хорошего это не сулило. Сам Реборн, обложившись игрушечными чемоданчиками, примерял маскировочные костюмы, ежеминутно превращаясь то в очкастого младенца-академика, то в брутального младенца-самурая.
Рядом пафосно сканировал комнату Хранитель Урагана Гокудера Хаято. Иногда он поглядывал на умостившуюся на подоконнике шпалу, Хранителя Дождя Ямамото Такеши. Тот поплевывал вниз, пытаясь попасть в чашку кофе, оставленную Хаято на летнем столике у порога. Кроме этих двоих, в комнате присутствовали также местные исполнительницы ролей бессмысленных домохозяек, девочки Хару и Киоко, обе возились со своими убогими косметичками. Что-то затевали.
– А где Мукуро, Реборн? – нарушил молчание Тсуна. Он помнил, как матерый зэк, виляя бедрами, слинял в ближайшую подворотню, едва ступив с перрона на родную землю.
– Вот что, Тсуна, – не слыша его, загнусавил сенсей, – нам с тобой предстоит сложная миссия…
– Нам?! Так Мукуро же…
– Не перебивай, даме Тсуна, слушай внимательно, потому что от твоего внимания будет зависеть твоя жизнь! – прикрикнул Реборн, натянув на себя костюм крота поверх костюма шипастого каштана, – Мы с тобой отправимся в замок Варии…
– Ииии!
– …для предварительного сбора информации и, так сказать, затравки! Мы с Мукуро придумали хитрый план и назвали его «Шаболда-нарасхват». Но потребуется твоя помощь и строгий контроль над ситуацией. Ты же у нас Джудайме, йитить тебя в пламя. Кстати, как тебе костюмчик? Эта материя защищает от всех излучений Тринисетте, разрушающих структуру клеток Амриты, присутствующих в организме всех Аркобалено, Прокси и Хатиффнатов…
Он натянул на себя что-то белое из латекса, и стал похож на презерватив с глазками.
– Ты вылитый Вайпер! – ошарашенно промямлил Тсуна. – Только белый…
– Давай не будем отвлекаться. Теперь твоя очередь, переодевайся!
– Зачем?! – обалдел Тсуна, уставившись на брошенную перед ним груду тряпок, явно женских.
– Даме Тсуна, меньше слов, больше дела, и постарайся не падать в обморок, когда все начнется…
Тсуна в ужасе оглянулся на девочек, подкрадывающихся к нему с помадой и тенями.
Особняк Занзаса Вонгольского, именуемый также общежитием имени Хибари Кёи. Спорная территория итальянской мафии и дисциплинарного комитета Намимори.
Входная дверь квартиры хлопнула так, что осыпалась штукатурка. Высокая фигура, увенчанная копной длинных, почти до колен, белых волос, зашагала вниз по лестнице, сурово перепрыгивая сразу через три ступеньки и сопливых соседских детей. Уже внизу раздраженный до невозможности обладатель белокурой шевелюры остановился и с болью в голосе высказался в пустоту:
– Как же он меня достал, этот алкаш! Ты ему «Ня!» – он тебе «хня!» Уйду нафиг, не любите вы меня!
– Все тебя любят, Скуалушка. Ты самый лучший!
Из бокового коридора навстречу засеменил несуразный человек в пестрой одежде, да еще с зеленым хохолком на голове. Фигурка взобралась на две ступеньки выше и прижала голову Скуалушки к своей груди. Чмокнула в затылок.
– Не любите! – пробубнил тот и вдруг басом разревелся.
– Ну, ну, – ответил ему Зеленый Хохолок и попытался убаюкать голову на груди.
Через пару минут оба присели на ступеньки.
– Луссурия, скажи мне, друг, почему наш предводитель, наш вождь, светоч наших небес и основание храма сердца моего – такая паскуда? Стоит мне попытаться утешить его, я получаю стаканом в лоб, стоит пожурить – сапогом по жопе. Он всегда был изрядным козлиной, даже в те времена, когда Император Мечей еще был жив, но после своего возвращения он окончательно охамел. Поселил нас всех в одной комнате, а вторую забрал себе, хотя я должен делить ее с ним, как второй по старшинству…
– А почему это ты второй по старшинству? – возразил зеленовласый Луссурия, – Между прочим, это меня господин назначил любимой женой!
– Во-первых, никто тебя не назначал. Во-вторых, Занзас твою кандидатуру даже не рассматривал. Трахаться с Москами – твоя судьба… – заявил чей-то тонкий мальчишечий голос.
Из-за портьеры, прикрывающей высокое сводчатое окно, показался гибкий парнишка с улыбкой Чеширского Кота. Глаза парнишки полностью закрывала челка, однако это ему не мешало – ориентировался он по приборам. На челке набекрень сидела диадема, усыпанная мелкими брильянтами. На диадеме, хорошенько приглядевшись, можно было рассмотреть старательно затертую надпись «Мисс Владивосток-2000». Он грациозно выскользнул из своего укрытия, присел рядом с пригорюнившимся Скуалой, достал из кармана скальпель и маленький пластиковый пакетик. Содержимое пакетика было высыпано вдоль скальпеля и виртуозно отправлено прямо в ноздри обладателя. Парнишка тихо хихикнул и вдруг оглушительно чихнул, разбросав дюжину скальпелей по коридору.
– Император Мечей был наследником, – нараспев произнес он, – Кроме него из всей Варии за всю историю был только один представитель королевской крови. И это я, принц Самуил Бельфегор Пятнадцатый. Соответственно, я, принц Самуил Бельфегор Пятнадцатый, и являюсь вторым по статусу после Занзаса.
– А Вайпера лысого тебе в ноздрю не загнать?! – рявкнул Скуало, – Еще раз такое скажешь, лицо обглодаю!
– Хамите, парниша! – прошипел Бельфегор.
– Мальчики, не ссорьтесь! – запричитал Луссурия, – Вы оба самые лучшие, самые красивые. И вообще, какой смысл спорить, коли вся Вария в полной жопе. Чтоб их паралич разбил, Вонголу эту! Ой, милые, чтоб мне век сосать без остановки, появись они сейчас здесь, все глаза бы выцарапал…
Большая двустворчатая дверь, ведущая в замок, отворилась, впустив двоих. Луссурия, Бельфегор и Скуало, словно по команде, отодвинулись, пропуская совсем маленького благообразного старичка в кимоно и чудовищно раскрашенную девочку-лоли, хлопающую огромными испуганными глазами так, что, казалось, еще пара взмахов, и полуметровые ресницы вознесут ее под потолок. Старичок чинно прошествовал до первого пролета и обернулся. Вслед за ним все трое тоже перевели взгляд на девочку.
Девочка стояла перед ними белая, словно снег. Алые губки дрожали, впалая грудка без какого-либо намека на женские груди ходила ходуном, японские ножки крестиком в белых чулочках с оборочками вот-вот должны были подкоситься, взгляд гигантских фаянсовых глаз блуждал по лицам варийцев.
– Сасако, дитя мое! – произнес старичок голосом Реборна, – Не заставляй себя ждать…
– Иииии… – тихо сказала Сасако-тян.
– Сасако, дитя мое! – с нажимом повторил старичок, – Поднимайся скорее… Сука…
Девочка тенью проскользнула мимо удивленно застывшей фауны и зацокала каблучками по ступенькам. Наверху хлопнула дверь.
– Кажись, к нам! – переглянулись трое и, мешая друг другу, вскарабкались по лестнице. Заходить никто не стал, но три уха приникли к двери. Никто не был уверен, но всем показалось, что старичок шепнул девочке на ухо: «Что бы ни случилось – молчи и не двигайся!»
После второго расформирования Варии почти все комнаты были куплены мелкими семьями, и когда Занзас был досрочно освобожден, ему пришлось испытать все тяжести дворянина в коммунистической России. Им были приобретены всего лишь две комнаты дома, некогда принадлежавшего Варии, а также подвал, в котором стоял генератор, питавший энергией все здание.
Боевая группа семьи Вонгола была самой опасной из всех известных. В том числе, и для самой Вонголы. Боссом ее являлся приемный сын девятого патриарха семьи, Занзас Вонгольский, пребывающий в опале у своего отца за попытку военного переворота. После провала этой операции Занзас был заточен в замороженное пламя посмертной воли, однако умудрился разморозиться и устроить настоящую дуэль с Вонголой и лично Джудайме. Эти события вошли в историю, как Инцидент с Колыбелью и Битва за Кольца Вонголы, с ними вы можете познакомиться в любой библиотеке имени Джудайме в вашем городе. А наша история пойдет о том, что было дальше.
Занзас Вонгольский был высоким чернявым отморозком двадцати четырех лет. Отличительной его чертой являлся скверный характер. От этого Занзас много пил. А когда он пил, он мрачнел, и настроение его портилось окончательно.
Однажды главный медик Варии, которого звали Луссурия Инфузория, попытался разорвать этот порочный круг и закодировал своего предводителя. Занзас за три мучительных недели таки раскодировался, а потом, по всем правилам мафиози, опустил и зафоршмачил Луссурию, чем обрек его на пассивно-гомосексуальный образ жизни до конца его дней.
Раньше, кроме медика, в Варии имелись также свои казначей и робот. Но после позорно окончившейся битвы за кольцо Вонголы, казначей младенец-Аркобалено по имени Вайпер был изгнан за попытку бежать с поля боя. Его запихали в маленькую коробочку и ради смеха отправили с оказией какому-то профессору, изучавшему какие-то коробочки. К слову, посылка натолкнула профессора на изобретение коробочек, из которых бы вываливались маленькие верещащие животные. Что касается робота, Тсуна превратил его в груду металлолома, которую сдали семье Бовино. Впоследствии груда пошла с аукциона и была приобретена семьей Мильфиоре.
То, что осталось от некогда могучего воинства Варии, не внушало доверия и вгоняло Занзаса в еще большую депрессию. Прежде всего, подросток-наркоман Самуил Бельфегор. Бельфегор был королевских кровей и этим оправдывал свою жестокую привязанность ко всяким галлюциногенам, заставлявшим его видеть какие-то нити и ножи, которые по ним скользили. Полный бред! Впрочем, под кайфом Бельфегор сражался хорошо, только поэтому предводитель Варии терпел всю эту ахинею с ножами и нитками.
Второй представитель нынешней Варии, мастер-мечник Скуало Супербия, пострадал после битвы больше всех. Во-первых, он был побежден Хранителем Дождя Вонголы Ямамото Такеши. Во-вторых, его проглотила акула. В-третьих, акула им опорожнилась. Последний факт нанес гордости меченосца Варии фатальный удар, в связи с чем Скуало сошелся с Луссурией, купил видеокамеру и отправился в паломничество, в течение которого избил почем зря сотню ни в чем не повинных людей.
Последним представителем Варии был британец Леви - высокий худощавый человек, предпочитающий одежду темных тонов и таскавший за спиной ворох зонтиков. Леви был помешан на электричестве и всем, что с ним связано. Этот вариец был единственным полноценным победителем в своем бою с Вонголой за кольцо, потому Занзас осерчал на него особенно люто и отправил в бессрочную ссылку в подвал особняка, сидеть на генераторе и вырабатывать электроэнергию.
В настоящий период времени Вария переживала не лучшие времена. Совет семей лишил группировку всяческих полномочий, папа Девятый обрубил финансирование, Червелло следили за каждым шагом, лишая возможности начать какую-либо деятельность против Вонголы, в магазинах исчез любимый плавленый сырок, а варийцам, судя по всему, отбили последние мозги. От этого Занзас пил еще больше. И неизвестно, чем бы закончилась история неудачливой боевой группы Вонголы, если бы однажды Занзасу, исследовавшему чердак в поисках спиртного, не попалось на глаза кое-что получше, а именно всеми забытый старый сундук Императора Мечей.
Занзас сидел в полутемной комнате, в своем любимом кресле, отвоеванном у соседей после возвращения. На нем была длинная шелковая сорочка и сатиновые семейные трусы в черно-белых тигрятах. В одной руке уместился граненый стакан, а во второй он держал маленькое колечко.
– Я знал, – ухмыльнулся Занзас, катая колечко между пальцами, – Нюхом чуял, что вся Вонгола не более чем пешки в давно забытой игре...
Дверь хлопнула. Занзас вздрогнул, уронил кольцо в стакан и машинально выпил. Спустя секунду пришло осознание происшедшего. Предводитель Варии зыркнул яростным взором в сторону входа и обложил изысканным японским матом вошедших.
– Ты, баккара, кто? Почему без предварительной записи, ёбанаримо?!
– Ишь ты, – удивился вошедший, – сам итальянец, а матерится, как заправский оябун…
– Ты кого оябуном назвал, смерд?!!
Занзас вскочил и, шлепая босыми пятками, приблизился вплотную к мелко задрожавшему старичку в кимоно. Тут он заметил, что старичок не один – у стены, спрятавшись в тени, стояла полумертвая от страха девочка-лоли. Присутствие дамы немного отрезвило Занзаса, он почесал живот и вернулся в кресло.
– Оябун сиречь предводитель, о пернатоликий! – поспешно пояснил старичок и низко поклонился.
– Слушай, ты, сиречь пернатоликая, если жить охота, постарайся уложиться в минуту со своими объяснениями. И говори нормальным современным японским языком, а то прибью! Кто такой и какое у тебя ко мне дело?
– Звать меня Игнашкой, – запел старик, – из Бовино мы! Сам я торгаш, давеча прознал, что сам Занзас Вонгольский откинулся и пришел, тык скыть, собственнолично выразить свое глубочайшее уважение…
– Давай короче, а?
– …дык и сделочку обоюднополезную предложить. Сам я уже человек в летах, простым торгашом быть нефартово, вот решил у тебя место предводителя Варии выкупить…
Занзас не верил своим ушам. Такой наглости эти стены не слышали с тех пор, как юный Скуало предложил старшему варийцу руку и сердце, в связи с чем отгрёб медовый месяц в реанимации.
– Хочу быть варийским воеводой, – продолжил старичок, – а за то, Занзас, вот тебе тысяча йен императорскими червонцами и эта прекрасная дева из рода Бовино. Она, правда, под себя ходит и совсем не разговаривает, но молчаливая наложница – это ведь само то, мы-то знаем, да?..
– Пээздоос… – послышалось за дверью, а девочка-лоли икнула от ужаса и продемонстрировала, что в самом деле умеет ходить под себя.
В комнате потемнело, Занзас приподнялся на локтях над креслом и извлек из потайных кармашков в трусах два огромных пистолета. Перышки за ушами мелко дрожали, вторя нервному тику перекошенного от ярости лица. С утробным звуком из Занзаса выскочило кольцо и выкатилось из широкой штанины семеек на пол.
В последний миг, когда перед глазами Джудайме уже проносились картины из его безрадостной жизни, обе фигурки вдруг накрыла зеленоволосая тень.
– Минуточку, босс, минуточку! – зачастил Луссурия.
– Шеф, я уверен, нашим гостям есть еще что добавить… – вторил ему Бельфегор, обнимая смертников за плечи, – Шеф, ну это же так ржачно. Ну шеф, плииииз…
– Пээздоос… – замогильно протянул Скуалло, медленно вытаскивая из ножен клинок и перекрывая им путь к отступлению.
– Конечно, есть что добавить, – ощерил беззубый рот старик, – как не добавить, когда есть что! Давеча опять же прознал я, о двуствольный, что Вонгола ежегодно колечки свои сдает на чистку. Как же без ентого, без чистки-то? Оно ж известно, без чистки металл мутнеет и портится, а им-то, болезным, еще двести серий…
Занзас при упоминании своих заклятых врагов замер и пораскинул проспиртованными мозгами. А вдруг этот Бовино действительно владеет какой-то полезной информацией? А прибить его Занзас всегда время найдет.
– Продолжай… – великодушно кивнул он и осел обратно в кресло.
– Так я и говорю, раз в год один из хранителей берет все кольца и инкогнито чешет через всю Азию в ближайшую ювелирную мастерскую. И в дороге зело уязвимый оказывается. В этот год кольца понесет Хранитель Тумана Рокудо Мукуро собственной персоной. Так я вам наводочку-то дам, а вы его, соколика, и прихлопнете. По рукам?
Занзас крепко задумался.
Разумеется, не было и речи о том, чтобы отдать этому выжившему из ума старику место предводителя боевой группы. Однако пока стоило поплясать под его дудку и провести разведку боем. Чем черт не шутит, возможно, удастся лишить Вонголу их сокровищ. А возможно, и добыть их вместе с одним из хранителей в придачу. Самому Занзасу кольца что мертвому припарка, но подкозлить Вонголе – идея неплохая во все времена…
– Договорились, старик, укажи нам маршрут хранителя, и получишь свою награду.
В этот момент ушедший глубоко в свои мысли Занзас приметил, наконец, что юркий старикашка поднял с пола кольцо и с обеспокоенным видом его рассматривает. Он поспешно отнял побрякушку и спрятал ее в кулаке.
– Всё! Позже с вами свяжусь, – он указал на выход и попутно извлек из-под кресла бутылку виски, – А теперь все проваливайте, командир думать будет…
Япония. Где-то в огородах.
Спустя время, когда страшный особняк скрылся за кронами деревьев, Тсуна, наконец, обрел способность говорить.
– Ребоорн!!! А что будет, когда они не обнаружат кольца? Они ведь могут убить Мукуро!
– Не убьют, – ответил Реборн, – Кольца при нем будут по-любому, и он попадет в плен, если не окажет лишнего сопротивления. Необходимо сделать так, чтобы кольца не попали им в руки, а Мукуро – попал.
– И как же нам это сделать?
– Я откуда знаю, ты у нас Джудайме – ты и думай!
Реборн ухмыльнулся и эффектно поправил шляпу.
-
-
06.12.2010 в 17:47вот эта фраза однозначно фцитатнег на веки вечные, за нее можно простить и ООСного Сквало, и некоторые мелкие огрехи в прочем тексте.
порадовало, хоть эта глава и читается несколько непросто. хорошая у вас там трава на троих, однако же)
ждем продолжения.
-
-
06.12.2010 в 17:50маленькое уточнение - трава только у автора, беты сами офигевают
-
-
06.12.2010 в 17:58тогда респект бетам, что у них есть силы выполнять свою работу, несмотря на офигение)) молодцы, так держать)
-
-
06.12.2010 в 18:00-
-
06.12.2010 в 19:56"Пожалуйста, один виски и два валидола!"
-
-
06.12.2010 в 20:09-
-
06.12.2010 в 20:12-
-
06.12.2010 в 20:14а у вас 4я глава написана или в процессе еще? )
-
-
06.12.2010 в 20:16-
-
06.12.2010 в 20:19-
-
07.12.2010 в 05:43